«Просуществует ли суверенная Россия до 2017 года?» Часть 8. Продолжение

Из местного самоуправления делают мытаря, приходящего за последним грошом?

«К минувшему августу расходы на образование увеличили все регионы, кроме Москвы, и теперь они составляют невероятные 29% в структуре расходов консолидированных бюджетов, – подтверждала сказанное А. Макаровым директор региональной программы Независимого института социальной политики Наталья Зубаревич. – Повышение зарплаты учителям затащило бюджеты субъектов федерации на такую гору, с которой дальше можно только падать».

«Сильнее всего беды российской экономики ощущаются в регионах, – констатировала обозреватель «Огонька» Ольга Филина. – Административное давление центра не поможет: на кону увольнения и рубка социальной сферы…

Результат [проводимой политики] уже пугает экономистов: за последние семь месяцев в России образовалось рекордное количество регионов-должников. Они не могут свести концы с концами – идет рост социальных расходов с сокращающимися доходами, регионы вползают в дефициты бюджетов и прибегают к масштабным заимствованиям на открытом рынке. Перспектива прозрачна: когда настанет черед последних аргументов – массовые увольнения и сокращение трат на социальную поддержку – испугается и наше непугливое население.

– Здесь все работает по цепочке: федералы спускают необеспеченные обязательства в регионы, регионы – в муниципалитеты, а муниципалитеты отыгрываются на населении, – пояснил «Огоньку» завкафедрой региональной экономики НИУ ВШЭ Алексей Скопин. – Стоимость дополнительных социальных обязательств, переданных субъектам, около 300 млрд рублей, при этом дополнительные доходы регионов не превысили 50 млрд. Что делать регионам, а тем более муниципалитетам в таком случае? Объединять школы, больницы. Закрывать сельские медпункты, детсады. А главное – увольнять людей…

Ну и какой же выход в созданной ими же ситуации экономического кризиса предложили российским регионам федерасты?

– Мой экспертный прогноз такой: начнут рубить социалку, – предсказывала Наталья Зубаревич. – Дыры же надо чем-то затыкать. Траты [государства] на ЖКХ и так предельно малы. Траты на нацэкономику тоже, остаются здравоохранение, образование и соцзащита…

На лихорадку в регионах центр готовит прямолинейные ответы: грозится усилить финансовый контроль вплоть до внешнего управления. По мысли скептиков, однако, новый виток централизации явно не от силы, а от беспомощности».

«Пеняй на субъект» – гласил заголовок статьи Ольги Филиной в «Огоньке».

Ну как, поняли теперь, почему Егор Строев, характеризуя ту систему взаимоотношений, которую пришедшие к власти «патриоты» принялись выстраивать с российскими регионами, употребив именно это слово – «ненависть»? При этом следует отметить одну в высшей степени интересную закономерность: сила ненависти, испытываемая федерастами к нам, людям, постоянно нарастала – прямо пропорционально тому уровню вопиющей некомпетентности и убожества, которые демонстрировали «государственники».

Депутат Госдумы Оксана Дмитриева в марте 2001 года констатировала: «Погрешность в расчетах бюджета нарастает год от года. В 2002 году ошибка в расчетах между утвержденным и исполненным бюджетом составляла 3%, в 2003 году она составила уже 7%, в 2004 году – 25%, а в 2005 году погрешность в расчетах была уже 50%».

Федеральный бюджет в результате допущенных федерастами – в свою, естественно, пользу – ошибок буквально вспухал от появившихся в нем «лишних» денег. В отличие от бюджетов региональных.

«По нынешним временам каждая отданная в регионы лишняя копейка федерального бюджета считается несказанной щедростью, – констатировал «Профиль» (5 декабря 2005). – Уже год, как регионы отдают львиную долю налоговых поступлений федеральному центру. В результате региональные бюджеты недосчитываются в среднем по 2-3 млрд рублей».

Цена на нефть в середине нулевых, ставших для России супержлобскими, росла буквально как на дрожжах. «Правительственные эксперты буквально на днях решили, что нефть в среднем будет стоить около $65 за баррель, а не $62, так что доходную часть бюджета можно и увеличить, – радовались «Известия» (08.08.2006), рассказывая о работе путинской команды над федеральным бюджетом 2007 года и трехлетним финансовым планом до 2009 года. – Регионам, впрочем, не стоит особенно надеяться на дополнительные нефтяные доходы. Как заявил вице-премьер Александр Жуков, нужно развивать в субъектах самостоятельность и стимулировать к зарабатыванию денег собственными силами… Владимиру Путину идея [Жукова] понравилась».

Развивать в регионах «самостоятельность» при этом предполагалось средствами более чем своеобразными. «Жесткое бюджетное администрирование как рецепт от нехватки денег», – гласил заголовок статьи в журнале Федерального Собрания РФ «Российская Федерация сегодня» (3, 2006). Свежеиспеченный текст бюджетного кодекса представлял в Совете Федерации директор департамента бюджетной политики Минфина А. Лавров, настойчиво убеждавший сенаторов в том, что «каждый администратор должен иметь сильную внутреннюю мотивацию к постоянному поиску резервов, повышению эффективности», и т.д. и т.п. бла-бла-бла. Что должно быть стимулировано дальнейшим расширением состава бюджетной отчетности.

«Централизация финансовых ресурсов в последнее время былого положительного эффекта не дает, – возражал в том же номере «РФ сегодня» председатель комитета Госдумы по делам Федерации и региональной политики Виктор Гришин. –

Вытаскивая из-под субъектов Федерации дополнительные бюджетные средства, мы лишаем их стимула к развитию… Не может быть так, чтобы за счет собственных налогов налоговая база региона формировалась на 30 процентов, а налоговая база местного самоуправления – на 8-10 процентов».

«То, что закрепили за местным самоуправлением – самые трудно собираемые налоги: на имущество физических лиц – с каждой квартиры, с каждого гаража, с каждого огорода», – возмущался президент Ассоциации малых и средних городов России Владимир Перешеин («РФ сегодня», 5, 2006 г.)

– То есть из местного самоуправления делают мытаря, приходящего за последним грошом? – задала вопрос обозреватель «РФ сегодня» Юлия Захватова.

– А должно быть наоборот, – только и смог ответить В. Перешеин.

«У местного самоуправления в России две беды. Во-первых, мало денег, во вторых, в системе сочленения с государственной властью что-то напутано, – комментировал обозреватель «Профиля» (22 октября 2007) Андрей Сорокин, приводя в качестве примера старинный русский город Суздаль. В 2006 году Суздаль направил в бюджеты разных уровней 217,2 млн рублей. Самому городскому бюджету из этого богатства осело всего лишь…15,4 млн – чуть больше 7 процентов.

– Я понимаю: Минфин отвечает только за федеральный бюджет, – отмечал глава Суздаля Сергей Годунин. – Но когда Кудрин докладывает президенту, что денег в казне немерено и надо их отправить в Америку, – эти деньги откачиваются из муниципалитетов.

«Тихой сапой тов. Фурсенко со всем своим хозяйством толкает нас к закрытию малокомплектных школ, – подтверждал сказанное мэром депутат Госдумы Валерий Гальченко. – А где малокомплектные школы? В деревнях. А что такое школа в деревне? Это центр жизни… Конечно, это не со зла делается. И у Министерства образования, и у Минфина (который оставляет муниципалитеты на голодном пайке), и у любого другого большого ведомства своя логика: они решают задачи федерального уровня».

«Тупики самоорганизации», – гласил заголовок статьи завкафедрой местного самоуправления ВШЭ Симона Кордонского, опубликованной в том же номере «Профиля». «Большинство муниципалитетов реальных источников доходов не имеют, хотя им и делегировано осуществление многих и многих полномочий, – констатировал автор статьи. – А поскольку собственных доходов у них нет, то они живут за счет трансфертов и федерального и регионального бюджетов. Общественная жизнь в таких местах проявляется в борьбе за получение ресурсов [свыше]… Прибеднение, получение ресурсов и их распределение и есть содержание общественной жизни…»

«В 2005 году в Великих Луках в бюджете всех уровней было собрано 1813 млн рублей. В городском бюджете осталось только 222,9 млн, – констатировал «Эксперт» (21-27 августа 2006). – Собеседник «Эксперта» в администрации президента высказался в духе «спасение утопающих – дело рук самих утопающих»: позиция федерального законодателя предельно простая – денег не хватает всем, – заявил он, – и все должны работать на то, чтобы изыскивать дополнительные источники доходов».

Сегодня в Москве сосредоточено от 70 до 85% финансовых ресурсов России

Трудность, однако, в том, что доход от налогов, с которых Налоговый кодекс предлагает кормиться местному самоуправлению, – земельного и налога на имущество физических лиц, – очень мало зависит от эффективной экономической политики структур местного самоуправления, – продолжал «Э». – Налоговая система построена таким образом, что никакой мотивации развивать бизнес на местах она муниципальным властям не даст», – констатировал председатель комиссии по вопросам регионального развития и местного самоуправления Общественной палаты РФ Вячеслав Глазычев».

Решение финансовых проблем местного самоуправления при этом предлагалось решать чисто «патриотическим» способом. «Упростить процедуру принудительного сбора средств с населения на нужды муниципалитетов – такая идея заложена сразу в несколько законопроектов, которые этой осенью будет рассматривать Государственная дума, – сообщали «Известия» (29.08.2006 г.).

– А где же еще муниципалитетам брать деньги? – удивлялся автор одного из законопроектов, лидер «Народной партии» и будущий оппозиционер Геннадий Гудков. – Конечно, у граждан.
«Доводы о том, что нечистые на руку чиновники наверняка попробуют использовать дополнительные сборы с населения в своекорыстных целях, авторы законопроектов отвергают. Так, Гудков уверен, что контролировать использование собранных денег будет легко: ведь именно граждане избирают местных депутатов», – отмечали «Известия».

Другой, не менее легкий способ решения проблем регионов заключался, естественно, в том, чтобы полностью встроить все местное самоуправление в путинскую вертикаль власти. «Давайте всех назначим, вплоть до тети Поли с метлой», – иронизировал мэр Саратова Виктор Тархов по поводу очередной инициативы Госдумы по отмене выборов мэров в столицах субъектов Федерации («Власть», 30 октября 2006). Вячеслав Глазычев назвал внесение данного законопроекта в Думу безумием, поскольку он отражает «психологию людей, привыкших получать желаемое».

Существа, обезумевшие от ненасытности и привыкшие получать желаемое любыми способами, в период путинского правления одерживали, однако, одну победу за другой.

«Сегодня в Москве, по разным оценкам, сосредоточено от 70 до 85% финансовых ресурсов России. Такого нет в развитых странах (для сравнения: в Нью-Йорке, финансовой столице Америки,  20%), – констатировал ректор Байкальского университета экономики и права Михаил Винокуров («Аргументы недели», 11 апреля 2011 г.). – Финансовый перекос в пользу центра ведет к обнищанию регионов. Приезжая в любую европейскую страну, в США, а теперь и в Китай, попадаешь из XIX века в ХХI. За границей даже провинции красиво обустроены, населенные пункты уютны и чисты, а дороги разительно отличаются от российских. Почему же наши регионы влачат жалкое существование? Причина – отсутствие достаточных средств и стимулов для развития территорий».

Во-первых, налоговая система России строится «сверху вниз». В других развитых странах (и даже в коммунистическом Китае) бюджеты формируются снизу вверх. У нас вначале налоги поступают в распоряжение центра и лишь затем, по просьбам регионов, могут быть возвращены на места. В результате регионам не хватает средств для развития, а из 83 субъектов РФ более 70 оказываются дотационными.

Во-вторых, крупные налогоплательщики и их налоги сосредоточены в центре. Территории, на которых ведут хозяйственную деятельность фискалы крупных компаний (где потребляются природные и человеческие ресурсы и загрязняется окружающая среда), практически не получают налогов. Финансовые потоки идут в Москву, а теперь и в Санкт-Петербург, по месту регистрации головных предприятий и их владельцев. Сами же крупнейшие компании при этом уводят средства в офшоры, обескровливая финансовую систему страны и лишая ее (страну) средств для модернизации. Примеры тоже у всех на слуху – Саяно-Шушенская ГЭС, угольные шахты Кузбасса.

В финансовой системе страны возникла парадоксальная ситуация: доходная часть столичного бюджета в 15-19 раз выше среднего дохода других региональных бюджетов. Бюджет Москвы сопоставим с Нью-Йоркским, при этом бюджет России на порядок меньше бюджета США.

Следствием столь деформированной в пользу центра налоговой системы стало нарушение взаимосвязи финансовых ресурсов территорий с их вкладом в региональный и национальный доход. Что порождает иждивенчество и снижает заинтересованность региональных и местных властей в результатах хозяйственной деятельности на своих территориях.
В-третьих, на региональном и местном уровнях нет реальных налоговых полномочий. Субъекты РФ способны изменить налог в пределах 6% своих доходов, а органы местного самоуправления и того меньше – в пределах 2%. Остальные налоговые доходы регулируются исключительно федеральным центром. Такое положение снижает эффективность деятельности губернаторов и мэров и противоречит федеральной модели государственного устройства.

В результате проводимой политики, доходная часть местных бюджетов неуклонно сокращается (с 10,9% ВВП в 1997 году до 5,7% ВВП в 2010-м). В условиях же кризиса местные бюджеты попадают в своеобразные «ножницы», когда доходы сокращаются, а социальные расходы растут, заключал М. Винокуров.

Тема эмиграции из России стала самой обсуждаемой в социальных сетях

Перспективы, открывающиеся перед нашей великой суверенной Родиной в свете той абсолютно гениальной политики, которую проводил над ней наш суверенный российский «Рузвельт» и в самом деле выглядели, мягко говоря, не слишкомвдохновляющими. «После рывка 90-х в 2000-х было сделано все, чтобы закрепить экономическое отставание, – отмечал обозреватель «Огонька» (29 ноября 2010 г.) Дмитрий Губин. – Регионы полностью подчинились Москве, была построена пресловутая вертикаль, а состояние наших коммуникаций знает каждый, кто пытался проехать на машине из Москвы во Владимир, но проторчал три часа в пробке в Балашихе и плюнул. Аэропортов в РФ втрое меньше по сравнению с РСФСР, и авиацией пользуются не больше двух процентов населения нашей огромной, но территориально раздробленной страны. Кто, спрашивается, мешал строить аэропорты и автобаны в тучные нефтедолларовые годы? О том, что будет, когда кончится нефть (или высокие цены на нее), лучше не думать, хотя, конечно, думать лучше».

Будущим руководителям России, – если она, конечно же, каким-то чудом выживет после невероятного путинского процветания, – думать, конечно же, придется. И думать, к тому же, очень напряженно, и притом не только о тех проблемах, которые стоят перед загнанными в нищету российскими регионами. Ибо российский «Рузвельт», за годы своего славного правления, сумел заложить под российскую государственность столько мин, сколько не закладывал под свое государство ни один другой правитель за всю историю человечества.

«За месяц, прошедший после съезда «Единой России», идея покинуть Россию навсегда стала одной из самых обсуждаемых, – констатировала «Власть» (24 октября 2011). – Первые записи, заканчивающиеся риторическим вопросом «Пора валить?», начали появляться в Интернете 24 сентября спустя считанные минуты после того, как Дмитрий Медведев объявил, что не пойдет в президенты, а в Кремль в 2012 году вернется Владимир Путин. К вечеру вопросительный знак в этой фразе у большинства пользователей социальных сетей, изливающих свое разочарование в виртуальное пространство, сменился восклицательным или точкой».

Прошедший месяц показал, что тема эмиграции из России стала самой обсуждаемой в социальных сетях, основными пользователями которых являются представители среднего класса в крупных городах России, в «Живом журнале», Twitter и Facebook, продолжали обозреватели «Власти» Александр Габуев и Елена Черненко. Дискуссии об отъезде развернулись и в сотнях комментариев к появившимся в электронных СМИ статьях об эмиграции. Рекордный всплеск желания граждан уехать из страны фиксируют не только читатели блогов и обитатели Facebook, но и все российские социологические службы.

Все соцопросы фиксируют одну и ту же тенденцию: чемоданные настроения гораздо сильней у молодой (до 25 лет) части населения. По данным Левада-центра, об отъезде «на время, поработать» думают 59% молодых респондентов, «уехать поучиться» – 48%. Навсегда готовы покинуть Россию 28%.

Стремление «валить» не ограничивается только разговорами. Согласно сентябрьским данным ВЦИОМа, многие уже предпринимают активные действия в этом направлении. Известный блоггер Антон Носик, регулярно ведущий семинары по эмиграции, отмечает, что в основном к нему приходят слушатели в самом расцвете сил – предприниматели, ученые, офисные работники до 35 лет. «На самом деле, люди понимают, что Путин ни на минуту не уходил, – рассказывает Носик. – Если копнуть глубже, становится очевидным наличие общего фона пессимизма среди деятельных людей. Он вызван застоем, коррупцией, преступностью, низким качеством госуслуг – от образования и здравоохранения и забюррократизированности системы в целом… Усталость накапливается».

Официальная статистика при этом на самом деле не отражает реального уровня эмиграции. Большинство просто едут жить и работать в другие страны, сохраняя гражданство РФ или принимая двойное гражданство. Россия для них становится «запасным аэродромом».

«По экспертным оценкам, отток населения за счет миграции составляет стабильно около 100 тысяч человек в год, – рассказывает руководитель «Левада – центра» Лев Гудков. – Уезжают и готовятся к отъезду самые состоятельные люди. Молодые, деятельные и успешные. Люди испытывают чувство тревоги по поводу будущего, они не видят себя в путинской России».

Российские «патриоты», доведись им вдруг – что, конечно же, крайне маловероятно – прочитать данную статью, наверняка не один день бились бы в «патриотической» падучей: «Твари неблагодарные! Ведь сам Владислав Сурков, лично, объявил человечеству о том, что именно В.В. Путин является создателем российского среднего класса! И эти твари, получившие от Путина все, ставшие, благодаря ему, можно сказать, людьми, осмеливаются таким вот образом реагировать на возвращение нашего дорогого нацлидера в кресло президента России! Нашей Государственной Думе срочно необходимо принять закон, карающий средний класс за измену нашей любимой суверенной России!» Устроить подобную истерику, однако, могли только они – существа с сугубо «патриотическим» уровнем «патриотического» интеллекта.

Прожиточный минимум в 2014 году должен составлять минимум 16-17 тысяч рублей

«Среднестатистический гражданин нашей страны живет в двух непересекающихся «реальностях», – констатировали «Аргументы недели» (28 ноября 2013 г.). – В одной из них с голубого экрана его убеждают, что великая энергетическая держава поднимается с колен, инфляция всего 6%, а жить становится лучше и веселее. А в другой – видит, что кошелек становится все тоньше после оплаты незатейливых продуктов на ужин для семьи и оплаты вечно голодного монстра ЖКХ. Врачи-психиатры считают, что длительное пребывание в такой ситуации неминуемо приведет к диагнозу «раздвоение личности».

«Почему правительство утверждает ставку минимальной оплаты труда меньше, чем человеку нужно для физического выживания? Сколько реально должен получать работник?» Эти вопросы «Аргументы недели» задали директору Всероссийского центра уровня жизни, доктору экономических наук Вячеславу Бобкову. Из ответов, данных им, однозначно следовало, что главное объяснение подобному феномену – та самая ненависть, о которой говорил Егор Строев. Ненависть, которую правящие в России «патриоты» испытывают не только к российским регионам в целом, но и каждому русскому, живущему в нашей стране, персонально.

С 1 января 2014 года пресловутый минимальный размер оплаты труда, МРОТ, составит 5554 рубля в месяц, то есть 65% от прожиточного минимума. Как можно прожить на такие деньги? – задали вопрос «АН».

– Прожить можно. Жить нельзя. Как нельзя жить и на прожиточный минимум. Эти деньги рассчитаны для удовлетворения минимальных потребностей человека. При этом он предполагает легкий и простой (неквалифицированный) труд работника. Даже гардеробщица в театре, в который ходит много зрителей, должна получать большие суммы, – ответил профессор.

Реальный прожиточный минимум в 2014 году согласно расчетам Всероссийского центра уровня жизни, должен составлять минимум 16-17 тысяч рублей. Но и 16-17 тысяч – это уровень выживания, отметил В. Бобков. Чтобы нормально обеспечивать семью с двумя детьми (если работают отец и мать), каждый из родителей должен приносить зарплату порядка 70 тысяч рублей – что более чем вдвое выше даже официальной средней зарплаты по стране. При этом власть призывает ориентироваться на создание семьи с 2-3 детьми. Но кто будет их рожать с такой зарплатой?

– Но на детей выдаются различные пособия, – заметил «АН».
– Это извращенная экономика. Вначале людям откровенно не платят того, что они заработали, а потом кормят дотациями семьи, в которых люди должны иметь возможность зарабатывать.